СКАЗКА

(пьеса)

Эту пьесу я написал в 13 лет, а сейчас нашел старую тетрадку и перепечатал на компьютере то, что разобрал (почерк у меня был больно плохой, поэтому иногда я сомневался).

Названия у пьесы нет, так что пусть называется просто "Сказка". А вы, дети, глядите -- учитесь писать разборчиво, а то потом придется мучиться!

Р. Лейбов

Сказка начинается с начала?..
Нет, она внутри тебя молчала,
А потом наружу прорвалась.
Ходишь ты со сказкою по свету,
Только ты не слышишь сказку эту
И не знаешь,
Что сказка уже тихо началась.

Тихий Волшебник (тихо, почти шепотом): Да-да, друзья мои, тихо, еще тише и совсем тихо -- так начинаются сказки. Во всяком случае -- мои сказки. Я -- Тихий Волшебник.

Громкий Волшебник (громко, почти кричит): А мои сказки начинаются громко, громко, как только можно и еще громче. Я -- Громкий Волшебник.

Тихий Волшебник: Мы добрые волшебники, а злых у нас и нет, да и не нужны они, и без них зла много на белом свете.

Громкий Волшебник: Да уж хватает работы.

Тихий Волшебник: Злые люди, они ведь, пожалуй, хуже, чем злые волшебники.

Громкий Волшебник: Но зато добрые люди -- это почти добрые волшебники.

Тихий Волшебник: Но все же добрыми людьми быть тяжелее, чем добрыми волшебниками -- не можешь стать невидимым, научиться летать, видеть сквозь стену...

Громкий Волшебник: Ой, слушай, мы говорим "у нас", а где "у нас", не объясняем. У нас -- это...

Оба: В НАШЕЙ СКАЗКЕ.

Тихий Волшебник: Ну вот, предисловие закончилось. Сейчас начнется сказка.

Громкий Волшебник: Поехали!

Тихий Волшебник: Фу, коллега, мы же не в космос на ракете летим. Надо потихоньку. (В зал) Посмотрите, уже началась или нет еще?

1.

Старая и вся замшелая изба, в которой мы находимся, знавала лучшие и худшие времена. На полках, прибитых к стенам вкривь и вкось, расположились чучела сов, пробирки, человеческие черепа, горшки, тряпки, астролябии и книжки из серии "Школьная библиотека". Старый телевизор примостился на комоде. На стенах портреты: бравый парень со щетиной (подписано "От Басаврюка на добрую память"), хозяйка избы (в ступе и с приветливо улыбающимся мальчиком, подписано: "На память о совместных минутах"). Ступа, изображенная на первом портрете, стоит в правом углу, под ходиками, а в левом находится огромная кровать под старым заштопанным балдахином, из-под которого доносится заливистый храп. Внезапно храп прерывается, и мы видим хозяйку во всей ее красе.

Баба-Яга (храпит по инерции): Хрррр... рррр... (зевает) аххаамм... Сколько время? (смотрит на ходики) Тьфу, ничего не видать. Когда ж нечистая ликтричество проведеть? Надоело-о-о-о-уы. Все надоело. На Горыныча в контору жаловаться надоело. Еще поспать что ли? И спать надоело. С нечистью в "очко" поиграть? Надоело: все равно жульничают, тузы за двойки выдают, двойки за тройки. Поколдовать что ли? Колдовать это ничего. Не надоело... Не надоело, а все равно набрыдло! Хоть бежи из этого лесу... А что? И побежу! Мне годов двести тому один служивый сказывал: в городе весело, сытно, аппаратус мультики показывает... Хороший такой был служивый... веселый... только костистый малость... И запросто: отправлюсь в город, пенсию выправлю, у меня стаж-то трудовой -- тысяч пять лет. На автобусах покатаюся, поваляюся. Вот включу свой аппаратус сейчас, поищу в эфире -- не мечтает ли кто в городе о моложавой старушке из волшебного мира... я с таким живо сговорюсь.

2.

Окна комнаты выходят на шумную улицу. Вдоль стен стоят стеллажи с книгами, в углу телевизор, перед ним -- кресло, на диване спит Вадик. Он шевелится, просыпается.

Вадик: Эх... скука какая. Скорей бы уж эти каникулы кончились. Если б кто сказал, что я по школе соскучусь, я бы только посмеялся. А теперь вот лежу и не знаю, что делать. Почитать? Да нет, надоело. Читать надоело, гулять надоело, спать надоело. Если бы родители в эту дурацкую Евпаторию не уехали, я бы так не скучал. Уехали, с собой не взяли, лежи, Вадик, дома, веди себя хорошо, кушай да скучай. Жаль, что не бывает ничего такого -- леших там или Бабы-Яги. Ни у нас в городе не бывает, ни вообще нигде. Сказки. А вот включу-ка я телевизор. Вдруг мультики.

Включает телевизор. Вспышка, свет гаснет, потом снова загорается. Посреди комнаты стоит Баба-Яга.

Баба-Яга (чихает): А-а-а-прстч-хи! (Вадику) Здоров будь, соколик шизый.

Вадик: А чего обзываться-то обязательно? Вы вообще кто?

Баба-Яга: Ну как кто? Негр в манто. Баба-Яга, ага. Костяная нога, знаешь? Но про ногу -- это Леший врет. Завидует. Никакая она не костяная, просто деревянная. Показать?

Вадик : Нет, нет, не надо, я верю. А вы, собственно, откуда?

Баба-Яга: Ну ты даешь! От верблюда. Из лесу, откуда же еще? Мы все -- лесные.

Вадик: Кто "мы"?

Баба-Яга: Дак бабы-ёги же.

Вадик: А вас что, много?

Баба-Яга: Трое нас. Было четверо, да одна в Америку сбежала, жила там под псевдонимом "Гингема", давно не пишет, беспокоюсь. А ты как думаешь, я одна бы справилась? Иванам дать -- одному волка, другому -- клубок, третьему блюдце. Девчонок штук десят кажный год, печку опять же топи, а дрова нынче знаешь, почем? Да тут и втроем не управишься. Отпуск нужен. Нуждаюсь в законном отдыхе. Ты бы вот, красивый мальчик, комнатку мне сдал на время, уголок. А? Я бы тут тихонечко, как мышка...

Вадик: Ну я сам решить не могу, а родителей нету. И у нас вообще комната только одна. Тут вам неудобно будет.

Баба-Яга: И что же мне, старой сиротке, делать?

Вадик: Ну у нас вообще-то коммуналка... В одной комнате -- мы, в другой -- сосед, а третья -- временно ничья, пустая стоит. Но я не знаю, где от нее ключ. Может, у соседа?

Баба-Яга: А вот мы его и спросим, чего гадать? Опа-опа!

Вспышка. Посреди комнаты появляется сосед, человек в черном костюме и зеленой шляпе. Он хранит абсолютное спокойствие.

Сосед (ледяным голосом): Я отдыхал. Вы мне помешали. И я...

Баба-Яга: Ох! Кого я наблюдаю! Котинька! Кощей! Голубчик! Сколько весен, сколько осеней! Годков шестьсот с гаком прошло ведь? Совсем не изменилси. Даже шляпа та же. Дай я тебе поцелую, забудем все!

Сосед: Пожалуйста, без фамильярностей. "Котиньку" тоже нашла себе. Не "Котинька" и не "Кощей". Зовите меня "Константин Гаврилович Бертольдов", пожалуйста. И ничего я не забуду, всю жизнь буду помнить, как вы, уважаемая, позволили себе неуважительно отозваться обо мне в компании небезызвестных лиц, а именно...

Баба-Яга: Каким был, таким остался. Обидчивый. Не серчай, голубчик, давай лучше о деле переговорим. Дело есть, насчет жилплощади.

Сосед: Ну что ж. Чтобы наша беседа была конфиденциальной, прошу вас пройти в мою комнату.

Выходят. Вадик бросается к телефону.

Вадик: Але! Сев! Слушай! Ты обалдеешь сейчас. Врубаю я телик: стук, гром, треск, свет погас, а потом секу: Баба-Яга. Да не мультики, прямо тут. Ну да. В общем, слушай, оказывается, тот хмырь, что на тебя грозился в милицию заявить, ну сосед, так он, не поверишь, вообще Кощей Бессмертный. Ну в общем, дуй сюда. Сам все увидишь.

Вешает трубку, в ту же секунду раздается звонок в дверь, Вадик выходит и возвращается с Таней.

Таня: ...и я надеюсь, ты не забыл, что тебе было дано задание по алгебре, а Марией Денисовной было дано задание мне подтянуть тебя?

Вадик: Заладила: дано, дано. Чего меня тянуть? Я и так подтянутый. Тебя ведь, Лопухина, мама дома ждет, да?

Таня: Поскольку мне было указано с тобой позаниматься, и я пришла для этого, следует приступить к занятиям немедленно. Доставай учебник.

Вадик: Да не могу я сейчас. У меня гости.

Таня: Я никаких гостей не вижу. Где они?

Вадик: У Кощея. Ну, у соседа нашего в гостях.

Таня: Ты бы, Антонов, врал умнее. Так у тебя или у соседа?

Вадик: Она у меня. Но сейчас она у соседа.

Таня: Кто это "она"?

Вадик: Да Баба-Яга.

Таня: Повтори, не поняла?

Вадик: Баба-Яга.

Таня: Ты что, Антонов? Серьезно?

Вадик: А тебе, Лопухина, сколько раз повторять надо? Баба-Яга. Баба-Яга. Баба-Яга.

Таня: Ой, Вадичек, ты приляг вот сюда. Я сейчас позвоню, позову доктора. Такая жара, а ты, наверное, два дня не проветривался? Приедет доктор, а Баба-Яга пропадет.

Вадик: Да не пропадет она. Она на секунду вышла к Кощею, сейчас вернется

Таня: Да-да, на секунду, к Кощею. Ты приляг пока, не нервничай.

Вадик: Ну слушай все по порядку... Садись, чтобы не упасть.

3.

Комната соседа, из мебели тут -- только кровать и два стула. На окнах тяжелые занавеси из бархата. На полу стоит черный телефон. На стульях напротив друг друга сидят сосед и Баба-Яга.

Баба-Яга: Эх ты. Я думала -- ты честный злой волшебник... а ты...

Сосед: Еще раз, уважаемая, повторяю: я никакой не волшебник. Просто бессмертный. А что касается комнаты, то я ее никому не сдам. Там хранится кое-что очень важное для меня.

Баба-Яга: Когда ж ты это все перетащить успел? Ты же на Буяне-острове все хранил? На дубе.

Сосед: Это все досужие домыслы нетрезвого Лешего. Не хочу даже обсуждать их. И комнаты я вам не сдам. Разговор окончен.

Баба-Яга: Бесстыжие твои глаза. Обижаешь старую сиротку, шкелет ты этакий.

Сосед: Оскорбляете.

Баба-Яга: Да я тебе еще не так сейчас оскорблю. Таракан турецкий, хвост немецкий.

Сосед: Глупо, невоспитанно.

Баба-Яга: Сморчок сушеный. А еще шляпу одел! (Встает и выходит)

Сосед (один): С одной стороны: дверь они не откроют без меня. С другой -- не нравится мне эта последняя реплика, про шляпу. Но будем надеяться на лучшее. И готовиться к прочему. (Звонит телефон. Сосед снимает трубку.) Бертольдов на проводе. Да. Нет. Что? Какие два проходимца? Ага. По городу? Что?! Чудеса?!! Неоднократно? Без меня не можете справиться? Нет. Сейчас не могу. Работайте. Справляйтесь. Перезвоню, отчитаетесь. Да, скоро. А что отпуска? Всех и киньте. И чтобы никаких чудес, я понятно выразился? Все, время пошло. (Вешает трубку.) Ффф. Сумасшедший день.

4.

Комната Вадика. Таня сидит на диване, Вадик ходит по комнате.

Таня: Чепуха с ерундой. Сказки. Не бывает сказок. Мария Денисовна бы тебя просто сразу в психбольницу сдала. Ты, может, и в Деда Мороза веришь? Ты, Антонов, из ясельного возраста еще не вышел. Нет, действительно псих ненормальный.

Вадик: А если нормальный?

Таня: Ага, это мы с Марией Денисовной ненормальные, все вокруг ненормальные психи, ты один -- умный, да?

Вадик: А про Джордано Бруно помнишь? Его тоже все психом обзывали. И в школе тогда проходили, что Земля на этих стоит. На китах.

Таня: На слонах. Ты сам на китах. Чудеса у него. Жили, как люди, и тут Баба-Яга с Кощеем в соседней комнате. У нее правда нога костяная? Ой, мама. Что я спрашиваю? Не бывает никакой ноги, то есть Яги. Ой, уже сомневаюсь...

Звонок в дверь, Вадик выходит, возвращается с Севой.

Сева: Ты даешь, май френд. (Тане) Звонит мне и рассказывает сказки. Про Ягу и Кощея. Перегрелся что ли?

Таня: Да я сама говорю...

Дверь открывается. Входит Баба-Яга. Она успела завернуть на кухню и держит теперь в руках банку трехлитровую с маринованными помидорами.

Сева: Ой!

Таня: Ай!

Вадик: Познакомьтесь.

Таня: Вы... вы кто?

Баба-Яга: Ты что, неграмотная, книжек не читала? Яга я, собственной персоной. А как ета банка открывается? Очень интересные там помидорки.

Вадик: Да она открытая уже, просто вот эту пластмассовую крышечку снимите. Что Кощей сказал?

Баба-Яга (отвечая, достает из банки помидоры и задумчиво поедает их): И не спрашивай, милок! Злой он, черный человек. Не дам, говорит, ключа, там, говорит, моя тайна. Я ему спроста: так она же на Буяне-острове, в яйце, а яйцо в утке, а утка в зайце... А он: сама дура. А какая я дура? Я -- старая сиротка, ветеран леса. И Лешего, кстати, обозвал. Зря мы вообще с ним связались. Я же помню: он же сызмальства гаденыш был, никому никогда ничего доброго не сделал. Попросишь, бывало: сделай доброе дело, замани Ивашку, а он только про доброе дело услышит, ощетинится, шляпу поправит и говорит: сама заманивай, я тебе не слуга. А как подрос, так уж и сам себе добро делать перестал. Зубов не чистил, не мылся, зарос весь. А потом он в город подался... Эх... вкусные были помидорки. А рассол этот в пищу, например, пригоден?

Вадик: Странно: зарос, не мылся. Он всегда такой аккуратный.

Баба-Яга: Вот и я удивилась, сразу, как зашла, спросила: что это с ним? Не нарушил ли он своего правила? А он: я теперь в крайности не падаю, я сам себе не враг, я, говорит, осознал, что себе -- можно. Нету, говорит, дураков. А шляпу так и не сменил. Он всегда в ей ходил, я его так и признала.

(Допивает рассол из банки.)

Сева: Это у него что, реликвия?

Баба-Яга: А может и леригия, кто его разберет. Не объясняет.

Сева: Интересно, в парикмахерской он как? Снимает?

Баба-Яга: Дак лысый он.

Сева: Откуда вы знаете?

Баба-Яга: Шляпу никогда не снимает -- значит лысый. Чего тут не понять?

Вадик: А что это за тайна у него?

Баба-Яга: Разное говорили... Всего не упомнишь.

Таня: Это дело надо расследовать.

5.

Коридор коммунальной квартиры, освещенный тусклой лампочкой. Таня, Вадик, Сева и Баба-Яга стоят перед обитой черным дерматином дверью, на которой висит огромный замок.

Вадик: Ну и что с этим замком можно сделать?

Сева: Две банки марганцовки, три банки сухого йода, закладываешь в замок, поливаешь силикатным клеем, оно так шарахнет...

Таня : ...что от дома ничего не останется, да?

Вадик: Есть другие идеи?

Баба-Яга: Да заговоренный он, замок. Какие тут идеи? Если б хотя бы Горыныч был. Или там меч-кладенец, он по металлу тоже ничего.

Таня: Надо слесаря из ЖЭКа вызвать, я считаю.

Вадик: А что, это идея. У ЖЭКа есть право любую дверь открывать. Сев, сбегай к нам в комнату, там в телефонной книге на "ж". Вызови слесаря, а? Адрес знаешь?

Сева: Угу.

Уходит. Открывается дверь, из которой появляется сосед.

Сосед: Вы, милейшая, пытаетесь склонить несовершеннолетних к совершению уголовного преступления в составе группы. А вы, милейшие, пытаетесь дверь взломать? Интересно, очень интересно, как посмотрит на это детская комната милиции.

Вбегает Сева.

Сева: Сказали -- двоих высылают.

Сосед (без выражения): Ха-ха-ха. Слесари. Слесари тут бессильны.

Таня: Поглядим. (Звонок в дверь.) Ой, уже приехали. (Бежит открывать.) Сюда, пожалуйста. ( Возвращается в сопровождении Тихого и Громкого Волшебников.)

Тихий Волшебник: Что тут у нас?

Вадик: У нас тут замок.

Громкий Волшебник: Замок! О как это прекрасно!

Сосед: Проклятье. Это они.

Тихий Волшебник: Да, это мы. Мы давно ждали этого вызова.

Громкий Волшебник: Сейчас увидим, чья возьмет!

Сосед: Зло всегда побеждает. А замок этот не открыть никаким заклинанием, его заговорил джинн, которого научил заклятию сам Сулейман ибн Дауд.

Тихий Волшебник: А ты разве не помнишь: белые начинают и выигрывают? Напомнить? Золушка, Красная Шапочка, Кот в сапогах...

Сосед: Сказки.

Громкий Волшебник: Не только сказки, нет, не только!

Сосед: Сказки - чепуха.

Таня: И ничего не чепуха. Сказки -- это просто продолжение обычной жизни, вот что.

Тихий Волшебник: Молодец, девочка. Или, может быть, даже так: обычная жизнь -- продолжение сказки. Простые вещи, может быть, все когда-то были волшебными, они просто забыли об этом. Достаточно напомнить.

Громкий Волшебник: При помощи простых вещей мы победим! Дрожи, Кощей!

Волшебники осматривают замок. Переговариваются: "Система понятная... Приступим?.. Ну конечно!" Громкий Волшебник достает из сумки с инструментами огромное зубило и быстрым движением срывает с петель замок. Все бросаются к двери и исчезают за ней, только сосед остается в пустом коридоре. Голоса из комнаты.

Таня: Странно, тут ничего нет.

Сева: Как ничего? Очень много паутины.

Вадим: Ларец, нашел ларец! Открывайте!

Таня: Тут бумажка какая-то. Записка. Не видно ничего, темнотища.

Выходят в коридор

Таня (читает): "Дело в шляпе". Странно.

Баба-Яга: Ничего странного. Надо с его шляпу снять. Тут все и откроется.

Подходит к соседу и снимает с него зеленую шляпу. Некоторое время все стоят, замерев.

Сосед: Друзья мои! Как рад я видеть вас!

Баба-Яга: Спасайся, кто может! Он и слов таких с роду не знал.

Сосед: Ах! Ах! Ах! Позвольте мне прижать к своей груди... К своей груди позвольте мне прижать... Прижать к груди своей позвольте мне...

Тихий Волшебник: Уведите его, пожалуйста, в комнату, посадите на стул и дайте воды. Пусть успокоится, а я вам пока все объясню.

Таня уводит соседа, бубнящего "К груди прижать позвольте мне своей...".

Тихий Волшебник: Ну вот. Значит, про Кощея. Он всю жизнь не снимал с головы своей шляпы. Эта зеленая шляпа, она в общем не волшебная, но она закрывала ему глаза и уши. Наполовину. Поэтому он все и видел на половину, причем на плохую, понимаете?

Громкий Волшебник: И полагал, что мир вокруг таков! И всем, кто попадется, строил ков!

Тихий Волшебник: В общем, тайны в этой истории нет никакой. Мы-то ее давно уже знали. Да-да, не удивляйтесь, просто не хотели об этом никому рассказывать. Потому что не вышло бы сказки, понимаете? Да, мы -- никакие не слесари из ЖЭКа. Мы -- довольно добрые волшебники. И теперь все встало на свои места. Зло опять наказано, а добро опять торжествует.

Громкий Волшебник: Но везде ли? О нет! Вы знаете, например, где работал ваш сосед? Он служил начальником отдела в учреждении, которое должно было заниматься оформлением бумаг, но под руководством Кощея стало заниматься исключительно устранением чудес!

Тихий Волшебник: Придется заняться перевоспитанием сотрудников этого учреждения. Есть у нас для этого свои волшебные методы. А с бывшим Кощеем сейчас будет непросто, пожалуйста, приготовьтесь к этому. Он будет всем восхищаться, всему умиляться, будет все время плакать и смеяться. Раньше он знал два чувства -- страх и злость. Теперь он узнает, что такое радость, нежность, гордость, обида, стыд, сострадание, любовь. Так что поаккуратнее с ним, будьте добры.
Громкий Волшебник: Ну вот и все, пришла к финалу сказка! Надеюсь, вам понравилась развязка!

Все покидают сцену, переговариваясь.

Баба-Яга: И не лысый, оказывается. Сто тысяч лет живи, сто тысяч лет учись...

Таня: Интересно, что бы об этом сказала Мария Денисовна?

Вадик: А ты сама как думаешь? Попробуй, расскажи ей...

Уходят. Выбегает сосед с телефоном в руках.

Сосед: Да! Да! Бертольдов на проводе! Будут, милая, будут... срочно закупите четыре тонны пряников, три тонны конфет и тонну мороженого и развозите по дворам. Да, детям! Ну следите, чтоб не объедались, вы же, милая, сами знаете, не мне вас учить! Да, все силы бросьте! Немедленно. И еще -- оформите бумаги, одной старушке на квартиру. Да, да, ветеран, очень даже ветеран. Тыща лет в строю! Что? Чудеса? Продолжаются? Так это же прекрасно, милая, это же просто прекрасно и замечательно...

Тихий Волшебник (в зал): Слышали? Чудеса продолжаются, вот что.

Сказке нет конца, есть продолженье,
Сказка жить не может без движенья.

Затаилась? Не оборвалась.
Ходишь ты со сказкою по свету,
Только ты не слышишь сказку эту

И не знаешь,
Что сказка уже тихо началась.


Пьесу-сказку сочинил Роман Лейбов, когда ему было 13 лет.
Картинки нарисовала Люся Милько.



Назад,
к оглавлению